Это желание К.Д. Ушинского, записанное в дневник еще в юношеском возрасте, ему удалось воплотить в жизнь. Им было положено начало педагогической науки в России и педагогической журналистики, реформировано несколько ведущих учебных заведений страны. Книги Ушинского «Детский мир» (1861) и «Родное слово» (1864) уже полтора столетия остаются классическими учебниками для детей, его статьи – руководством для учителей, а сказки и рассказы входят в сокровищницу русской словесности.
Константин Дмитриевич Ушинский, можно сказать, открыл законы воспитания, доказав, что теория педагогики должна быть основана на использовании законов анатомии, физиологии, психологии, философии, истории и других наук. «Если педагогика хочет воспитывать человека во всех отношениях, – считал он, – то она должна прежде узнать его тоже во всех отношениях».
К.Д. Ушинский, фото 1859 г.
Сегодня, когда педагогика уже ничего не утверждает, актуально звучат слова Ушинского: «Педагогика не наука, а искусство – самое обширное, сложное, самое высокое и самое необходимое из всех искусств. Искусство воспитания опирается на науку. Как искусство сложное и обширное, оно опирается на множество обширных и сложных наук; как искусство оно кроме знаний требует способности и наклонности, и как искусство же оно стремится к идеалу, вечно достигаемому и никогда вполне недостижимому: к идеалу совершенного человека».
К.Д. Ушинский родился 19 февраля (2 марта) 1824 г. в Туле в семье отставного офицера, участника Отечественной войны 1812 г. Дмитрия Григорьевича Ушинского. Детство и отрочество будущего педагога прошли в отцовском имении в четырех верстах от Новгород-Северского, куда его отец был назначен на службу судьей. После окончания в 1840 г. гимназии, Ушинский учился на юридическом факультете Московского университета, где его преподавателями были профессор истории Т.Н. Грановский и профессор философии П.Г. Редкин, оказавший влияние на увлечение юноши педагогикой.
В июне 1844 г. Ушинский становится кандидатом юриспруденции, а в 1846 г. его назначают на кафедру энциклопедии законоведения, государственного права и науки финансов в ярославский Демидовский лицей – исполняющим обязанности профессора камеральных наук, которые давали необходимые знания для управления государственными имуществами. Уже тогда у Ушинского проявились нестандартные взгляды на воспитание. Он умел гармонизировать свои глубокие знания и простоту в общении с учениками, что вызвало подозрения со стороны начальства, негласный надзор за педагогом и его уход в отставку в 1849 г.
Еще полтора года Ушинский прожил в Ярославле, занимаясь переводами статей, рецензиями и обзорами в журналах. Но затем принял решение о переезде с семьей в Санкт-Петербург, где занял должность столоначальника департамента иноземных вероисповеданий, а в январе 1854 г., благодаря помощи бывшего коллеги по Демидовскому лицею, стал преподавателем русской словесности в Гатчинском Сиротском институте. За пять лет преподавательской работы в этом учебном заведении (1854–1859), где Ушинский был назначен инспектором классов, ему удалось искоренить такие пороки, как воровство и доносительство, и привить ученикам чувство товарищества.
Памятник К.Д. Ушинскому перед главным корпусом Педагогического университета им. А.И. Герцена (бывший Гатчинский Сиротский институт) в Санкт-Петербурге
В институтских архивах К.Д. Ушинский обнаружил библиотеку одного из прежних инспекторов – Е.О. Гугеля, практика которого основывалась на традициях знаменитого швейцарского педагога И.Г. Песталоцци. Изучение этой библиотеки дало основу для создания Ушинским одной из лучших статей по педагогике «О пользе педагогической литературы».
При Ушинском в Гатчинском институте началось преподавание учебных предметов на русском языке, открылся специальный педагогический класс для обучения воспитательниц, вошли в практику педагогической работы совещания и конференции педагогов, а воспитанницы получили право проводить дома каникулы и праздники.
Но прогрессивные взгляды, которые исповедовал Ушинский, его усилия демократизации народного образования натолкнулись на устоявшиеся естественные законы воспитания, где главное – иерархия. В своей статье «О народности в общественном воспитании» (1857) Ушинский писал: «Есть одна только общая для всех прирожденная наклонность, на которую всегда может рассчитывать воспитание: это то, что мы называем народностью... Воспитание, созданное самим народом и основанное на народных началах, имеет ту воспитательную силу, которой нет в самых лучших системах, основанных на абстрактных идеях или заимствованных у другого народа... Всякая живая историческая народность есть самое прекрасное создание Божие на земле, и воспитанию остается только черпать из этого богатого и чистого источника». Но далее прогрессивные взгляды Ушинского перешагивают такой неотъемлемый аспект народности, как религиозное чувство. В одной из своих последних статей он писал, что хотя школе и не следует противоречить Церкви, она должна строиться не на единых с нею основаниях, будучи призвана удовлетворять и потребностям реальной жизни, и что религиозное образование само по себе, а светское – само по себе.
Современник К.Д. Ушинского педагог-просветитель, профессор Московского университета С.А. Рачинский мыслил глубже: «Та высота, та безусловность идеала, которые делают русский народ народом христианским по преимуществу, которые в натурах спокойных и сильных выражаются безграничною простотою и скромностью в совершении всякого подвига, доступного силам человеческим; которая в натурах страстных и узких ведет к ненасытному исканию, часто к чудовищным заблуждениям; которая в натурах широких и слабых влечет за собой преувеличенное сознание своего бессилия, и, в связи с ним, отступление перед самыми исполнимыми нравственными задачами, необъяснимые глубокие падения; которая во всяком русском человеке обусловливает возможность внезапных победоносных поворотов от грязи и зла к добру и правде, – вся эта нравственная суть русского человека уже заложена в русском ребенке. Велика и страшна задача русской школы в виду этих могучих и опасных задатков, в виду этих сил и слабостей, которые она призвана поддержать и направить. Школе, отрешенной от Церкви, эта задача не по силам».
Высоконравственная советская педагогика, в основу которой легли труды Ушинского, во многом восполняла духовные потребности народа, но к концу XX в. мы видим, как на незасеянном духовном поле стали вырастать тернии ложных учений, сектантства, неоязычества; видим также в 1990-е гг. и массовое, никем не провоцируемое движение народа к воцерковлению. Неизбежность такого сценария, к сожалению, не учли многие передовые деятели науки и искусства 1860-х годов.
Только при «деспотизме монархии», против которого восставала прогрессивная молодежь XIX в., наши выдающиеся писатели и ученые могли быть направлены за вольнодумство и атеизм за границу: изучать науки, издавать журналы и выпускать книги. За свое вольнодумство был «наказан» и К.Д. Ушинский – в 1862 г. его на пять лет отправили за границу для лечения и изучения школьного дела в Швейцарии, Германии, Франции, Бельгии и Италии. Свои размышления и исследования этого периода он изложил в статье «Педагогическая поездка по Швейцарии». Изучение швейцарской школы позволило Ушинскому стать в отечественной педагогике основателем способа наглядного обучения, «которое строится не на отвлеченных представлениях и словах, а на конкретных образах, непосредственно воспринятых ребенком».
Наряду со 190-летием Ушинского в нынешнем году мы отмечаем и 150-летие выхода его знаменитой книги для начального обучения детей «Родное слово», изданной в 1864 г. за границей. Методическое пособие «Руководство к преподаванию по „Родному слову“ для учителей и родителей» до 1917 г. выдержало 146 (!) изданий.
Современное издание «Родного слова»
С.А. Рачинский оценивал ее так: «Книга замечательная, единственная в своем роде в нашей литературе». Но отмечал он и то, что «автор, имея в виду детей городских сословий, всего более хлопочет о том, чтобы знакомить их с сельским бытом, с сельской природой, с народным говором, которые ученикам наших сельских школ известны несравненно лучше, чем самому Ушинскому».
Зато такого рода размышления Ушинского, несомненно, роднят взгляды двух известных педагогов: «...Мы смело высказываем убеждение, что влияние нравственное составляет главную задачу воспитания, гораздо более важную, чем развитие ума вообще, наполнение головы познаниями».
Основательным подходом Ушинского к воспитательному процессу можно также считать его утверждение: «Для того чтобы воспитание могло создать для человека вторую природу, необходимо, чтобы идеи этого воспитания переходили в убеждения воспитанников, убеждения в привычки. Когда убеждение так укоренилось в человеке, что он повинуется ему прежде, чем думает, что должен повиноваться, тогда только оно делается элементом его природы».
В середине 1860-х гг. К.Д. Ушинский с семьей вернулся в Россию. В последние годы жизни он курировал несколько учебных заведений, принимал участие в учительских съездах в Крыму. Последний его главный научный труд, в котором выразилось полное обоснование предмета педагогики «Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии», начал печататься в 1867 г. и остался незавершенным. В этой работе педагог рассматривал психические явления на фундаментальной философской основе, анализируя такую психологическую цепочку: ощущение прекрасного – чувствование прекрасного – осознание.
Публикации Ушинского в журналах «Современник», «Библиотека для чтения», «Журнал для Воспитания», «Журнал министерства народного просвещения» положили начало педагогической журналистики.
Ушинский скончался 22 декабря 1870 года (по ст. ст.) в Одессе, где останавливался, следуя на лечение в Крым. Похоронен в Киеве на территории Выдубецкого монастыря.
Памятник К.Д. Ушинскому в Киеве
Его именем названы более десятка учебных заведений на территории бывших союзных республик, а также несколько улиц в России и на Украине. В советское время существовала премия имени выдающегося педагога, с 1946 г. «особо отличившимся учителям и деятелям в области педагогических наук» вручалась медаль К.Д. Ушинского. С 1999 г. медаль существует как ведомственная награда Министерства образования и науки РФ.
Медаль советского образца
В ряду своих современников Н.И. Пирогова, Л.Н. Толстого, С.А. Рачинского, К.Н. Вентцеля и последователей А.С. Макаренко, П.П. Блонского и других Ушинский занимает достойное место.
Неизменными для современной педагогики остаются такие постулаты, выведенные Ушинским: «воспитание, если оно желает счастья человеку, должно воспитывать его не для счастья, а приготовлять к труду жизни»; любовь к родине – это «наиболее сильное чувство человека, которое при общей гибели всего святого и благородного гибнет в дурном человеке последним».
Достаточно перечитать рассказы Ушинского «Как рубашка в поле выросла», «Пчелки на разведках», «Ласточка», и становится понятно, насколько просты его методы воспитания в детях трудолюбия и патриотизма, насколько действенны прививки доброты и любви к окружающему миру. Выдающийся педагог апеллировал к трём «китам» обучения: развитие речи, сообщение знаний и нравственное воспитание учащихся. На этом строилась и советская педагогика, воспитавшая плеяды лучших в мире специалистов в разных областях науки и культуры.
Не пора ли сегодня соединить положительный опыт столпов педагогики и вернуть образование на тот высокий уровень, на котором оно находилось как в Российской империи, так и в Советском Союзе?
____________
Фото – http://900igr.net/kartinki/pedagogika/Uchitel-eto-chelovek/Uchitel-eto-chelovek.html; http://clubs.ya.ru/4611686018427420524/replies.xml?item_no=55655
