О перспективах молдавской экономики, особенностях экономического мышления и новой индустриализации рассказала заместитель директора Центра стратегических инвестиций и реформ РМ доктор экономики Елена Горелова.
– Елена Валентиновна, в начале 1990-х годов Молдавия потеряла промышленность, причём не только оборудование, но и квалифицированную рабочую силу. Была ли возможность не потерять?
– Очень ограниченная. Основные предприятия – «Сигнал», «Счётмаш», «Микропровод», которые занимались не только производством, но и разработками, работали по заказам Министерства среднего машиностроения, Министерства обороны, то есть на внешний рынок. Другие предприятия, работавшие на местном сырье, а также тракторный завод и недостроенный компьютерный завод сохранить можно было, причём не только в 1990-е, но и в 2000-е годы. Но, к сожалению, ни одно молдавское руководство так и не сумело понять роль промышленности в развитии экономики. Ставка по наивности делалась на сельское хозяйство – это для Молдавии стратегическая отрасль, но она не может быть локомотивом роста. И сегодня нет анализа состояния дел в промышленности, нет видения её роли с точки зрения развития экономики, улучшения её структуры.
Некогда для каждой советской республики был разработан комплексный план научно-технического прогресса, и для Молдавии выделялись два структурных приоритета – наукоёмкие и трудоёмкие отрасли промышленности. Если исходить из условий сегодняшнего дня, то эти приоритеты абсолютно актуальны.
Промышленность следует развивать ещё и потому, что сельское хозяйство при переходе на новые технологии выталкивает людей из отрасли, провоцирует безработицу. А в сельском хозяйстве у нас занято более 300 тысяч человек.
Сервисные отрасли обычно имеют меньшее самостоятельное значение, они развиваются в зависимости от того, как идут дела в промышленности и аграрном секторе, где производятся товары. Услуги обычно подтягиваются за динамикой производства товаров. Говорить о том, что молдавская экономика сервисная (сегодня об этом говорят многие чиновники и экономисты) – значит не очень хорошо понимать, что такое сервисные услуги в Молдове.
Если заложить более высокий рост промышленности и осуществлять проекты, которые были бы направлены на увеличение доли промышленности, это бы поменяло картину всей молдавской экономики, в том числе и отрасли услуг. Промышленность – это отрасль, которая привлекает рабочую силу, а не отталкивает её, это стабильная заработная плата и налоги в бюджет.
– Статистика говорит, что у нас очень небольшая безработица, порядка 5%.
– Данные статистики показывают, что у нас лишь небольшое число людей обращаются в Центры занятости в надежде получить работу или пособие по безработице, потому и показатели безработицы небольшие.
– Сегодня у нас спальная республика…
– К сожалению, такое отношение к стране, в которой будут жить твои дети, не красит людей, которые принимают решения. Нужно честно сказать, что у нас не всё в порядке, что другого выхода, кроме индустриализации, у нас нет, поэтому нужны деньги, нужны инвестиции. Нужно менять в корне инвестиционную политику.
– Есть ощущение, что проблема не в отсутствии сырья и энергоносителей, а в отсутствии мотивации у молдавских властей заниматься экономикой.
– Не только мотивации, но и понимания. Естественно, если люди не мотивированы, то они и не будут разбираться в ситуации.
– Если у людей во власти всё в порядке, если властям всё нравится, то откуда же возьмётся мотивация заниматься экономикой?
– Они занимаются экономикой так, как понимают. Экономика работает в автоматическом режиме, это всех устраивает. Автоматический режим очень простой, для этого не нужно никакого поддерживающего устройства со стороны властей. От 700 тысяч до одного миллиона молдаван работают за рубежом и присылают средства, которые в пять раз больше, чем привлекаемые инвестиции. На эти деньги приобретаются товары, недвижимость, с них платятся налоги, поступающие в бюджет. За счёт бюджета немножко поддерживаются сельское хозяйство, армия, чиновничество, социальный сектор, вот так и работает молдавская экономика. Такой механизм сложился давно, сбоев пока не даёт, но это до поры до времени. Когда по какой-то причине мигранты перестанут присылать деньги – натурализуются или потеряют возможность работать, то здесь будет экономическая катастрофа.
– Справедливости ради надо сказать, что и у прежних молдавских правительств осознанной экономической программы не было.
– Для того чтобы она появилась, надо, чтобы к власти пришёл другой политический класс. Не окрашенный в какой-то политический цвет, а с другим мышлением и другим отношением к своей родине. Должны прийти люди, которые хотят увидеть будущее. Способные честно сказать себе, что у нас плохо и так развиваться нельзя, это не развитие. Признать, что существующая экономическая модель ничего не даёт, отказаться от работы экономики в автоматическом режиме. Представить видение – что нужно делать, чтобы ситуацию изменить.
– Я знаю, что вы принимали участие в создании такой программы. Не могли бы вы коротко сказать об этом?
– Первое, от чего мы отталкивались, – это занятость. Количество рабочих мест должно увеличиться на 200 тысяч. Мы прекрасно понимаем, что такого ресурса рабочей силы внутри страны уже нет, что это – возврат мигрантов. Вторая болевая точка – это положение пенсионеров, которые получают пенсии ниже прожиточного минимума на четверть, и ситуацию надо менять. Третье – заработная плата должна увеличиться на 50% в реальном выражении за четыре года. Иначе вернуть даже часть мигрантов не получится. Это критические социальные проблемы. Именно эти проблемы и дают задания для экономики.
Новое видение заключается в новой индустриализации, для чего необходимы инвестиции. Мы проанализировали ситуацию и выяснили, что с внутреннего рынка можно привлечь часть средств, которые сейчас находятся в теневом секторе или лежат мёртвым грузом в банковской системе, не идут в экономику. Мы определили, что около 3-4 миллиардов можно привлечь с внутреннего рынка и мобилизовать их можно путём создания государственного инвестиционного фонда, выпуска инвестиционных бумаг государства, то есть купить у банков и частных лиц эти деньги для конкретных инвестиционных проектов.
Кроме того, существует такая возможность, как участие в Евразийском банке развития. Если Молдова вступает в Таможенный союз и Евразийский экономический союз, то получает доступ к средствам Евразийского банка развития. Средства этого банка в основном расходуются на инвестиционные проекты в тех секторах, в которых Молдова заинтересована – сектора с высокой добавленной стоимостью, промышленность, энергетика, что нам и нужно. Но мы можем иметь доступ к этим недорогим и долгосрочным ресурсам, только имея у себя в инвестиционной корзине источники для софинансирования подобных проектов.
Вот это и есть суть схемы для осуществления экономического прорыва с ориентацией на ускоренный рост промышленности – 16-17 % в год и быстрый рост инвестиций такими же темпами. Начинать придётся не с самых высокотехнологичных производств, первый этап – это запуск экономики, одновременно решающий многие социальные проблемы. Есть ряд стимулирующих мер, которые мы предлагаем, – налоговые в том числе. Если не будет промышленного прорыва, ничего не будет.
– Возможно ли этот комплекс мер осуществить после подписания соглашения об ассоциации с Евросоюзом?
– Будет сложно, но возможно. Всё зависит от команды, которая будет принимать решения. Если сохранится нынешняя команда, пусть даже с небольшими изменениями, то никто программу развития на базе индустриализации даже рассматривать не будет.
– Существуют мощные геополитические силы, у которых есть свои планы на молдавскую экономику. Я подозреваю, что даже при смене политического класса Молдавии могут не позволить ничего делать.
– Это унизительная характеристика для страны – полная зависимость от решений, принимаемых в чужих столицах. Естественно, нам придётся приспосабливаться, раз уж мы обречены считаться с сильными – ну, такая судьба у небольшой страны. Но нельзя не пытаться настаивать на реализации собственных интересов, не пытаться совмещать их с интересами крупных игроков, независимо от того, восточный это игрок или западный.
– Задам вам прямой вопрос: следует ли Молдове подумать о вступлении в Таможенный союз, учитывая к тому же наличие в стране общественно-политических сил, настаивающих на восточном векторе во внешней политике?
– Решение о вступлении в Таможенный и будущий Евразийский экономический союз – это более судьбоносное решение, чем решение о создании зоны свободной торговли с Европейским союзом.
В первом случае Молдове открывается возможность реальной интеграции ее экономики в экономику регионального объединения и полномасштабного участия в общем рынке товаров, труда и капитала, в проведении общей экономической политики, включая развитие и защиту общего рынка. Во втором случае речь идет только о взаимном открытии рынков товаров, но не об их интеграции.
Поэтому вступление или не вступление Молдовы в Таможенный и Евразийский союзы должно быть экономически очень детально аргументировано. Перед принятием такого экономически эпохального решения должны быть просчитаны все плюсы и минусы. Некоторые плюсы очевидны и сейчас – участие в общем рынке электроэнергии, агропродовольственной продукции, в проектах развития реального сектора экономики, в системе коллективной защиты общего евразийского рынка и др. Но видны и некоторые минусы – существенное уменьшение финансовой поддержки доноров, возможное замедление внедрения европейских стандартов качества и пр.
Мой ответ: чрезвычайно необходимо иметь полную количественную и качественную картину последствий присоединения Молдовы к Таможенному союзу и Евразийскому экономическому союзу, прежде чем принимать решение. Для этого нужны время и беспристрастные оценки всех плюсов и минусов.
________
Фото – http://news.rambler.ru/20383309/
