Исторически на территории Белоруссии сотни лет длилось и длится до сих пор межконфессиональное соперничество католицизма и православия, определённые краски которому в последнее время придают усиление протестантизма и попытки возрождения униатства. В период государственной независимости Белоруссии католическая церковь в значительной мере усилила своё влияние и всё увереннее начинает заявлять свои права как на определение нравственно-духовных ориентиров будущего развития страны, так и на выбор республикой внешнеполитического вектора проводимой политики. И, надо сказать, небезуспешно. В этом католики находят поддержку протестантов, что значительно отличается от ситуации на территории Белоруссии до разделов Речи Посполитой – тогда протестанты и православные боролись в союзе друг с другом за равноправие с католиками (такого равноправия удалось достичь только после возвращения белорусских земель в состав Российской империи).
Само межконфессиональное соперничество в Белоруссии в настоящее время не принимает открытые формы. Связано это как с реальным балансом сил, так и с многовековой памятью о религиозных войнах и противостояниях – белорусы инстинктивно стремятся избежать любой войны и открытой внутренней смуты, памятуя о колоссальных человеческих жертвах, уносимых такими столкновениями. К тому же православные и католики (как и протестанты) работают, служат и учатся бок о бок, многие семьи являются смешанными. Практически все мало-мальски значимые населённые пункты (в том числе и сельские) имеют и костёлы, и церкви.
Однако борьбу за влияние на умы и души паствы, как говорится, никто не отменял. 12 июня 2003 г. было подписано соглашение между Белорусской православной церковью и государством. Последнее юридически признало и подтвердило де-факто роль православной церкви как одного из важнейших социальных институтов, оказывающих существенное влияние на формирование духовных, культурных, национальных традиций. Церковь же подтвердила, что государство выступает в качестве гаранта сохранения и приумножения этих традиций.
К сожалению, соглашение тут же подверглось массированной критике в оппозиционных СМИ. С противоречивыми оценками выступили отдельные общественные группы – католики заговорили о конфессиональных преференциях православным, националисты – о засилье Москвы, интеллигенция (как всегда и везде имеющая обо всём «собственное мнение», незаметно для самой интеллигенции срежиссированное извне) – о «наступлении мракобесия» и обязательном церковном обучении атеистов.
Усиливающаяся католическая церковь повела в этих условиях борьбу за заключение конкордата, то есть договора, который регулировал бы отношения Белорусского государства с Ватиканом и её правовое положение на территории Белоруссии.
Тут есть одна особенность: многие ошибочно считают, что конкордат – это межгосударственный договор между Ватиканом и другим государством, в то время как Папский престол воспринимает его в качестве соглашения, регулирующего положение католического населения в конкретной стране и заключаемого между данным государством и всем католическим сообществом. Католики не без гордости говорят о том, что римско-католическая церковь – единственная из конфессий, которая обладает международной правосубъектностью. При подготовке текстов конкордатов большое значение имеет мнение папских легатов – нунциев и кардиналов в соответствующих странах.
В связи с международно-правовым статусом Ватикана возникает любопытная особенность конкордата в сравнении с соглашением Белорусского государства, например, с православной церковью. Если соглашение с БПЦ является внутренним и регулируется исключительно законодательством Республики Беларусь и на практике ведет к практическому взаимодействию экзархата и аппарата уполномоченного по делам религий и национальностей, то в случае заключения конкордата его положения и правоприменимость не ограничиваются исключительно белорусской Конституцией. Конкордат сразу выводит отношения католической церкви и Белорусского государства на международно-субъектный уровень. А это означает, что все внутренние законодательные акты должны соответствовать требованиям конкордата, которые будут определять отношения католического костёла и Белорусского государства на уровне президента страны и папы, при этом за спиной последнего в качестве гарантов соблюдения конкордата, заключенного с Белоруссией, будут все главы государств, в той или иной степени связанные требованиями национальных конкордатов. Понятно, что в этом случае католическая церковь получит такие юридические гарантии и международную защиту, которые православным даже не снились.
Что конкретно хотят католики оговорить в конкордате Ватикана и Белоруссии? Если просмотреть многочисленные интервью католических иерархов и ксендзов, то можно сразу же обратить внимание на то, что помимо чисто попечительских проектов католиков интересует духовное окормление единоверцев в силовых структурах, науке, культуре и государственных СМИ, католическое обучение на факультативной основе школьников, учащихся средних специальных учебных заведений, студентов вузов. По сути, речь идёт о принятии политического решения о придании католицизму совершенно нового полугосударственного, а в ряде случаев и государственного статуса.
Понятно, что католические иерархи не хотят привлекать слишком большое внимание в данной проблеме уже хотя бы потому, что необходимость заключения конкордата между православной в своей основе Белоруссией и католическим Ватиканом вызывает множество вопросов. Но в белорусскоязычных СМИ нет-нет да проскочит из уст католических священников рангом пониже то, что они думают на самом деле. Вот любопытный и весьма показательный пример высказываний ксендза Андрея Зноски (г. Берёзовка Гродненской области) из интервью католическому порталу Catholic.by: «Что касается официального отношения Белорусского Экзархата Русской Православной Церкви к возможному подписанию соглашений между Республикой Беларусь и Апостольской Столицей, то, насколько мне известно, оно никогда не было публично высказано. Это и неудивительно, так как религиозные организации, зарегистрированные на территории Республики Беларусь, должны действовать в границах правового поля белорусского законодательства. А оно не предусматривает необходимости предварительных консультаций с представителями религиозных организаций при заключении Республикой Беларусь межгосударственных договоров, к которым, без всякого сомнения, должен быть отнесён возможный конкордат с Апостольской Столицей. Кстати, в последнем Послании Президента Республики Беларусь Национальному Собранию и народу Белоруссии была высказана ясная позиция относительно того, что руководство государства способно самостоятельно и без советов других определять и реализовывать как внутреннюю, так и внешнюю политику, которая должна быть многовекторной и направленной исключительно на пользу белорусского народа».
В том же интервью ксёндз Андрей Зноска недвусмысленно предупреждает: «Ответственность за невыполнение норм конкордата наступает в соответствии с нормами как внутригосударственного, так и международного права, а выход из договора происходит в результате достаточно сложной процедуры денонсации». Это означает, что Ватикан в случае подписания конкордата намерен добиваться его безусловного исполнения и однажды заключённое соглашение может быть трудно расторжимым.
К чему это может привести на практике, отлично иллюстрирует подобная ситуация в Черногории. Казалось бы, это – древний оплот православия на Балканах: черногорцы одними из первых с оружием в руках отстояли своё право на православное вероисповедание в борьбе с турками. Между тем премьер-министр Черногории Игор Лукшич посетил Ватикан для подписания конкордата, который вскоре был ратифицирован парламентом. Черногорско-приморская митрополия Сербской Православной Церкви выступила резко против такого шага. Это сразу же осложнило отношения православной церкви и правительства страны. Министерство внутренних дел Черногории вообще заговорило о том, что такой церкви в государстве официально нет, а черногорское правительство обвинило церковь во вмешательстве во внутриполитическую жизнь страны.
Не менее важно обратиться и к опыту Российской империи, которая дважды подписывала конкордаты с Ватиканом – в 1818 г. и в 1847 г. Это было связано с тем, что на польских территориях, вошедших в состав Российской империи, католицизм был господствующей религией. Однако этот опыт был неудачным – полностью не оправдались надежды русского правительства на то, что конкордаты будут способствовать налаживанию гражданского диалога и согласия в обществе. Скорее наоборот, они стали лишь юридической основой для дальнейшей католической экспансии. Оба конкордата отменялись после польских восстаний, когда терпеть подобное положение было уже невозможно для властей.
Конкордат 1818 г. был отменён в 1832 г. после подавления польского шляхетского восстания 1830-1831 годов, направленного на восстановление Речи Посполитой. Это тут же послужило основанием для папы Григория XVI выдвинуть международные публичные обвинения в адрес российского правительства в проведении репрессий против католиков, что значительно осложняло международные отношения Российской империи.
Та же судьба ожидала и конкордат 1847 г. Надо отметить, что он содержал ещё более глубокие уступки католикам, нежели предыдущий. Его заключение было попыткой России нормализовать отношения с католическим миром после прекращения действия конкордата 1818 г., так как после присоединения униатов к православной церкви в 1839 г. папа Григорий XVI занимал резко антироссийскую и антиправославную позицию. В 1842 г. он и вовсе произнёс аллокуцию – обвинительную речь в адрес России и отказался утвердить предлагаемых Петербургом католических епископов на территории России. В этих условиях российский император Николай I стал инициатором нормализации отношений, и в итоге в 1847 г. был подписан новый конкордат. Его отличительной особенностью стало наделение папы принципиальным правом, что ранее было прерогативой исключительно российских императоров – определять границы католических епархий, правящих епископов (отныне соответствующий императорский указ мог появиться только после предварительного согласования с папой) и целым рядом других преференций.
В 1863 г. разразилось очередное реваншистское польское шляхетское восстание, после подавления которого отношения Российской империи и папского престола резко ухудшились. В итоге в 1866 г. Александр II принял непростое решение о прекращении действий конкордата в России, что также вызвало немалые дипломатические осложнения.
Республика Беларусь – в своей основе православная страна. Нужно ли нам в таких условиях и с учетом исторических примеров подписывать конкордат с Ватиканом? Напомню, что по поводу нашей страны и её месте в современном мире сказал Патриарх Московский и всея Руси Кирилл (это произошло во время визита в Белоруссию 25-28 сентября 2009 г. в ходе встречи с А.Г. Лукашенко): «Белоруссия – это никакой не мост, никакой не шлюз, а западная часть Святой Руси, исторической Руси».
В то, что подписание конкордата улучшит отношения белорусского лидера с Европой, верится с трудом, но то, что это может осложнить взаимоотношения Белоруссии с Россией, Русской православной церковью, Русским миром в целом и местным православным населением, а также создать серьёзные правовые и дипломатические проблемы для Республики Беларусь, – весьма вероятно.
