Недавние переговоры в Сочи президентов России и Туркменистана можно по праву отнести к событиям, имеющим для наших стран стратегическую и историческую значимость. В связи с временным прекращением импорта в РФ туркменского газа (в 2015 г.) и резким увеличением его экспорта в КНР (запланировано свыше 30 млрд. кубометров на 2016-й), а также из-за ухудшения ситуации на афгано-туркменской границе, зарубежные СМИ стали высказывать предположения о том, что «Москва потеряла Ашхабад», а ресурсы Туркменистана всё активнее тяготеют к Китаю. А недавние переговоры руководства Туркменистана с представителями правительств Катара и Саудовской Аравии по возможному участию этих стран в создании газопровода Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия были расценены рядом иностранных экспертов как едва ли не окончательный «уход» страны из сферы российского влияния.
Но такие оценки, мягко говоря, гипербола. Хотя бы потому, что Россия по целому ряду взаимосвязанных причин не может оставаться в стороне от ситуации на афгано-туркменистанской границе – так же, как и на афгано-узбекистанской и таджикистанской. Нейтральный же статус Туркменистана создаёт для его руководства, скажем так, широкое пространство для развития диверсифицированных внешнеполитических (и внешнеторговых) трендов. К тому же Ашхабад весьма слабо реагирует на многочисленные призывы США и ЕС участвовать в «прозападном» евроазиатском газоэкспортном проекте ТАNAP (через Азербайджан и Турцию), нацеленном на конкуренцию с «Турецким потоком».
В сочинской резиденции «Бочаров ручей» 1 ноября прошли переговоры Владимира Путина и Гурбангулы Бердымухамедова
На встрече с В. Путиным глава Туркменистана откровенно заявил: «Если посмотреть на то, что происходит в мире, исходя из экономической ситуации, суммарно, может, какие-то показатели у нас и снизились. Но за последние годы мы все-таки держим хороший баланс экспорта-импорта». С таким выводом глава Российского государства согласился: «Хотел бы отметить, что, несмотря на известные сложности в экономической сфере, в рублевом эквиваленте растет наш товарооборот».
Кроме того, Ашхабад и Тегеран инициируют проект нового евроазиатского коридора Персидский залив–Иран–Туркменистан и далее в направлении на Россию и КНР (через Узбекистан и Казахстан). Он, помимо всего прочего, имеет важное значение для усиливающегося азиатского вектора во внешней торговле и политике РФ. По этой причине, а также ввиду наличия соответствующих опыта и технологий Россия могла бы участвовать в создании такого коридора.
В этой связи Г. Бердымухамедов пригласил главу России принять участие в глобальной конференции по транспорту – она состоится под эгидой ООН 26-27 ноября с.г. При этом глава Туркменистана отметил, что «у нас в стране имеется широкая сеть транспортной инфраструктуры, а в Прикаспийском бассейне эта тема приобретает более масштабный характер. Российское же участие в этом форуме, конечно, придаст еще больший импульс развитию транзитных коридоров не только для Средней Азии, но и в юго-восточном направлении».
Российской стороне предложено также расширить взаимовыгодное сотрудничество в сфере АПК, нефте- и газопереработки, текстильпрома, ряде других отраслей. К слову, на начало года в Туркменистане с участием российского капитала было зарегистрировано более 190 предприятий, которые реализуют свыше 240 инвестиционных проектов. Президент РФ высоко оценил эти инициативы, заявив, что «мы обязательно это всё проработаем и воспользуемся. Считаю, что реализация этих идей пойдет только на пользу нашим отношениям».
Характерно и то, что глава Туркменистана в беседе с В. Путиным дал понять, что его стране необходима дальнейшая российская поддержка для политико-экономической стабильности. А именно: «Мы – нейтральная сторона и благодарны Вам за то, что вы не только дважды нас поддержали, но даже были соавторами нейтралитета Туркменистана». Очевидно, что именно эта поддержка сдерживает экспорт исламского радикализма из Афганистана, да и не только оттуда.
Тем временем статистика подтверждает благоприятные тенденции в торговых связях между обеими странами. По последним статданным (02.10.2016), во 2-м квартале товарооборот возрос более чем вдвое – до 431,52 млн. долл. по сравнению с аналогичным периодом 2015-го. При этом туркменистанский экспорт в РФ возрос почти до 250 млн. долл. (против 229 млн. в 2015-м).
Немаловажно и то, что в товарной структуре российского экспорта в эту страну преобладают именно высокотехнологичные товары – почти 52% от всего объема экспорта; на долю машин, оборудования и транспортных средств приходится еще около 15%, на продукцию химпрома – почти 8%.
Что касается туркменистанских поставок в Россию, доля в них различного оборудования (в основном для химпрома) составила во 2-м квартале с.г. свыше 80%, продукция химпрома – около 10%, а текстильных товаров – до 5%. Причем поставки хлопка-сырца увеличились в сравнении с тем же периодом 2015 г. более чем на 4 млн. долл., а пластмасс – на 6,2 млн. долл.
Характерно и то, что доля туркменистанского хлопка в общем объеме его поставок из экс-СССР в Россию достигла почти 30%, что примерно в полтора раза больше, чем в том же периоде прошлого года. Причем эти поставки были на 10-13% дешевле, чем из других стран. Последнее весьма значимо для российского легпрома, поскольку он на 100% зависит от импорта «белого золота». Планируется, что экспорт туркменистанского хлопка-сырца за 2016-2017 гг. увеличится на 25-30%. Заметим, что его поставки выгодны не только из-за выгодных для РФ цен и высокого качества. Но еще и потому, что расстояние для перевозок этого сырья в европейский регион России (там сосредоточены основные текстильные мощности РФ) на 15-25% короче в сравнении с маршрутами из Узбекистана, Таджикистана и юга Казахстана.
Приведенные данные показывают, что взаимная торговля обеих стран имеет в основном индустриальный характер. Что же касается поставок туркменского газа в РФ, то они могут быть возобновлены с учетом стремления Ашхабада разнообразить географию своего газоэкспорта и, стало быть, в меньшей степени зависеть только от китайского потребления. Т.е. ориентироваться в этой сфере не только на текущий и перспективный спрос в КНР. В свою очередь, возобновление газопоставок в РФ ослабит конкуренцию на китайском рынке между российским и туркменистанским газом, что выгодно российской стороне.
Плюс к тому в России может быть востребован опыт Туркменистана по развитию нефтегазохимии: по темпам ее развития, в т.ч. по темпам роста экспорта продуктов этой отрасли, наш партнер с начала 2000-х лидирует в экс-СССР.
Заместитель гендиректора Центра по изучению постсоветского пространства МГУ Александр Караваев полагает, что «вопросы возобновления РФ закупок туркменского газа, а также выделения кредита Туркменистану могут быть решены Россией». Если, по его мнению, «будут получены какие-либо гарантии не только экономического, но и политического свойства в плане того, что Туркмения станет внимательнее относиться к российским проектам, связанным с укреплением коллективной безопасности в Центральной Азии». А в последнем тренде, повторим, Туркменистан, как и РФ, тоже всё более заинтересован.
Не экономикой единой питаются отношения двух стран. 6 ноября в Российской академии художеств состоялась выставка-презентация книги «Живописные легенды Древнего Мерва», выпущенной в канун общенациональной акции в Туркменистане «Год почитания наследия, преобразования Отчизны»
________________________
Фото https://rg.ru/2016/11/01/prezidenty-rossii-i-turkmenii-obsudili-nereshennye-voprosy.html; http://www.turkmenistan.ru/ru/articles/42107.html
