В течение двух последних месяцев несколько активизировались китайско-украинские контакты. Их инициатором выступает китайская сторона, которая имеет к Украине весьма конкретный и прагматический интерес, вызванный поиском Пекином новых рынков сбыта вдоль Экономического пояса Шёлкового пути.
В этой ситуации Киев теоретически мог бы извлечь из сотрудничества с Пекином пользу для экономики. Однако в условиях конфронтации киевского режима с РФ такое взаимодействие позволяет Пекину максимально использовать украинскую экономику для получения значительных и долгосрочных односторонних преимуществ, а для Украины обернётся недополученной выгодой или прямым ущербом.
В ходе мероприятий в 20-х числах апреля по случаю 25-летия дипломатических отношений между Украиной и Китаем посол КНР Ду Вэй заявил о готовности Китая «в любое время ввести взаимный безвизовый режим с Украиной». Он также отметил, что Китай приветствует решение Евросоюза о либерализации визового режима с Украиной.
Примечателен визит 26 апреля в Киев председателя правления Китайской национальной инженерной корпорации Сун Бая, который на переговорах с главой правительства В. Гройсманом предварительно договорился о совместных проектах в сельском хозяйстве, энергетике и в строительстве инфраструктуры. В ходе встречи глава китайской делегации сообщил, что предметом особого внимания китайской стороны является агросектор.
Свои предложения по этим направлениям Киев ещё раз обозначил на пекинском форуме «Один пояс, один путь» 14-15 мая, надеясь улучшить свои перспективы Украины в проекте. Однако за общими рассуждениями Пекина о перспективах масштабных проектов на Украине скрывается конкретный интерес к доступу через Украину на рынок ЕС. Ду Вэй ещё в ноябре 2016 г. заявил, что Китай инициирует создание зоны свободной торговли с Украиной и надеется на активизацию исследования этого вопроса с украинской стороны. Учитывая ЗСТ Украины с ЕС, такая же китайско-украинская ЗСТ делает страну удобной площадкой для расширения китайского присутствия на рынке ЕС. Для этих целей Пекин, видимо, попытается использовать визовую либерализацию в поездках с территории Украины в ЕС.
Однако, как заявила ещё в ноябре прошлого года торгпред режима Н. Микольская, Киев пока не планирует создания ЗСТ с Китаем и сначала создаст стратегию поддержки экспорта. Очевидно, что в условиях ЗСТ деиндустриализованная украинская экономика не сможет успешно конкурировать с китайской промышленностью как у себя на рынке, так и в Китае. Отсюда отговорки о «создании стратегии поддержки экспорта». Поэтому предложение китайской стороны о ЗСТ пока отклоняется, и Киев имеет возможность сосредоточиться на расширении экспорта в КНР той продукции, для производства которой не требуются сложные технологии и развитая промышленность, т.е. сельхозсырья.
В ожидании китайско-украинской ЗСТ китайская сторона пытается использовать уже существующий режим ЗСТ Украины с ЕС. Симптоматично, что в конце августа 2016 г. в Киеве на двусторонней комиссии по сотрудничеству стороны отдельное внимание уделили созданию промышленных предприятий на территории Украины, продукция которых будет направляться на экспорт в ЕС. Расчёт Пекина очевиден – китайская продукция под формально украинским «авторством» в условиях ЗСТ сможет быстрее попасть на рынок ЕС. Однако везде, где такие предприятия существуют, они создаются строго на китайских условиях: с использованием китайского оборудования, а зачастую и рабочей силы, а также без передачи технологий и представляют собой не полноценные предприятия, а цеха крупноузловой (отвёрточной) сборки. Таким образом, Пекин приближает сборку изделий к рынку сбыта, уменьшая сопутствующие расходы.
Но Украина: 1) недополучает таможенные платежи, поскольку китайский груз формально проходит как комплектующие для украинско-китайских предприятий, хотя фактически – это готовые изделия; 2) не получает локализацию производства и, соответственно, технологии и квалифицированных инженеров; 3) попадает в зависимость от конъюнктуры китайско-еэсовских торговых отношений, которые в условиях долгосрочной тенденции замедления темпов роста ВВП КНР становятся более неустойчивыми.
Это подтверждают реализуемые сейчас китайские проекты на Украине. Характерный пример: для внедрения компаниями «Huawei» и ZTE 3G и 4G сетей КНР поставляет готовое китайское оборудование, отсекая попытки локализовать производство на «незалежной». В таком подходе китайской стороны нет ничего удивительного. Расширение экспорта в ЕС в сочетании со строительством и обслуживанием транспортно-логистической инфраструктуры в других странах, которая делает такой экспорт технически возможным, является оптимальным решением проблемы загрузки избыточных производственных мощностей Китая в строительной и транспортной промышленности. Поэтому локализация на Украине технологичного и крупного производства в принципе не может входить в планы КНР.
Намерения Киева перехватить существенную часть китайского грузопотока в ЕС, используя для этого проект «Один пояс, один путь», упираются в последствия оборванных самим же Киевом транзитных связей с РФ и ЕАЭС в целом. Спровоцированное Киевом исключение его из ЗСТ с СНГ одновременно исключило Украину из единственной перспективной для неё транзитной цепочки на пути китайских товаров в ЕС – через Казахстан, РФ и далее – в Европу.
Все транзитные проекты евроазиатского сухопутного моста в рамках китайской инициативы огибают Украину с севера или юга. Поэтому расчёты главы Минрегионразвития и ЖКХ Г. Зубко на транзит значительной части 300-млрд. товарного потока из КНР в ЕС нереализуемы.
Особые надежды киевский режим возлагает на совместные проекты в сельском хозяйстве. Глава правительства режима В. Гройсман обозначил в апреле задачи Киева: «Мы настроены на обеспечение глубокой переработки украинского сельскохозяйственного сырья в готовую продукцию». Но в условиях приоритетного развития реального сектора экономики КНР заинтересована в импорте сельскохозяйственного сырья, а не готовых продуктов питания. В итоге Украина поставляет в КНР, причём в ограниченных объёмах, сельхозсырьё, продукцию растениеводства и мясомолочные продукты. Киев до сих пор не может открыть китайский рынок для украинского мёда и другой продукции.
Конечно, ёмкий китайский рынок готов поглотить практически всё сырьё, добываемое или выращенное на Украине. Но готовность китайских предпринимателей к масштабному финансированию соответствующих проектов в условиях продолжения деиндустриализации Украины лишь усугубляет одностороннюю сырьевую ориентацию украинской экономики. После выкачки оттуда советского задела по высоким технологиям в ОПК сотрудничество Украины с КНР свелось к заведомо проигрышным аспектам – к поставкам сельхозсырья и продаже железорудных полуфабрикатов.
В проекте «Один пояс, один путь» Украине не отводится сколько-нибудь значимой роли. А в немногих работающих совместных проектах она рассматривается Пекином только как рынок сбыта китайской промышленной, но в основном потребительской продукции.
