Сокращающаяся сфера применения русского языка в Киргизии, о чем недавно писал «Ритм Евразии», – тревожный сигнал не только из-за сужения возможностей приобщения населения страны к мировым научным и культурным ценностям, что достигалось преимущественно посредством использования русского как одного из международных языков. Беспокоит этот процесс и под углом зрения безопасности самой Киргизии, Центрально-Азиатского региона и даже России, учитывая рост примитивного исламизма в Киргизии, связанный, по мнению экспертов, в том числе и с постепенной утратой ею русского языка.
Киргизия – член Евразийского союза, но можно ли на ее примере говорить о сокращении применения русского языка как типичном для той части постсоветского пространства в регионе ЦА, которое вовлечено в процессы евразийской интеграции? Пожалуй, для этого следует внимательно проанализировать ситуацию у её ближайшего соседа – Казахстана.
«Поезд казахского языка тронулся, и кондуктор дал отмашку»
Для Киргизии Казахстан – своего рода законодатель трендов, в том числе в сфере языковой политики. Один из них – уже ставшая очевидной прозападная переориентация, «упакованная» в 2007 году в презентабельную концепцию «триединства языков» – английского, призванного «открыть для каждого гражданина страны новые безграничные возможности в жизни», русского – «исторического преимущества нации» и второго по числу носителей языка в республике, и казахского. Как было отмечено в стратегии «Казахстан-2050», к 2025 году он должен «главенствовать во всех сферах жизни» и стать «языком повсеместного общения».
К «неравнозначному» языковому соседству многие представители казахской интеллигенции отнеслись скептически. «Благодаря политике “триединства языков” русский и английский языки будут занимать господствующую и прогрессирующую роль, – в один голос заявили они, – а казахский язык постепенно вымрет, потеряв свою коммуникационную роль и разнообразные функции».
Спустя несколько лет стало очевидно всем: в условиях трехмерного языкового пространства с русским в Казахстане не способны конкурировать ни государственный язык, ни английский. Согласно ежегодному исследованию English Proficiency Index, определяющему уровень владения английским языком в различных странах мира, к 2017 году Казахстан с индексом 45,95, расценивающимся как «очень низкий», занял 67-е место из 80. Выходит, концепция трехмерного языкового пространства в Казахстане терпит крах?
Поездка Нурсултана Назарбаева за океан в начале текущего года определила новый вектор языковой политики Казахстана, де-факто приступившего к снижению значимости русского языка. Вопреки второму пункту ст. 7 Конституции РК, устанавливающей «официальное употребление русского языка» «в государственных организациях и органах местного самоуправления наравне с казахским», президент страны в начале марта обязал парламент и правительство полностью перейти на казахский язык.
Попытку Елбасы («лидер нации» – статус, официально закрепленный за первым президентом РК Н. Назарбаевым. – Ред.) таким образом поднять статус государственного языка поддержали 138 видных политических и общественных деятелей страны, безапелляционно заявивших: «…данный пункт 7-й статьи вводит в заблуждение народ, русский язык незаконно выполняет функцию государственного языка. Поэтому нужно исключить второй пункт 7-й статьи из конституции. Что поделать, если даже сказанная президентом горькая правда: “За 15 лет и медведь бы выучился государственному языку” не заставила задуматься русскоязычных?»
Для тех, кто не «медведи», а их оказалось неприлично много, в том числе среди этнических казахов, президент распорядился обеспечить синхронный перевод выступающих госслужащих. Своего рода восточная хитрость. Но и она от алармистских настроений в обществе и СМИ не спасла, и «воробья», вылетевшего из уст Назарбаева, пришлось расстреливать налету. Спустя сутки из официальной версии речи главы страны (из фразы «деятельность парламента и правительства должна осуществляться только на государственном языке») исчезло слово «только». Правда, если в интернет-материалах и в телесюжетах успели оперативно внести правки, то все газеты ушли к читателям с первоначальным вариантом цитаты.
Выпавшие из «языкового тренда» чиновники смогли выдохнуть. А вот «патриотически» настроенная общественность сделанную президентом в пользу русского языка уступку не оценила. Взывая Назарбаева к чувству благодарности, она потребовала от него инициировать изменения в конституции и вычеркнуть из нее норму о русском языке. «Вы – тоже казах, и Вашим родным языком является казахский, – говорится в онлайн-петиции, опубликованной в начале марта. – Вы достигли всего, что только может пожелать смертный: высокого положения, достатка, известности, и все это Вам дал именно казахский народ (в петиции забыли упомянуть русских, немцев, украинцев и другие этносы, проживающие в стране. – О.Б.). Думаю, настало время проявить сыновнюю благодарность и ответить взаимностью» и «совершить еще один смелый шаг».
Автору(ам) петиции, видно, невдомек, что сидит Елбасы «на двух стульях». Баланс тут – главное.
В топе-65
На сегодняшний день русским языком в Казахстане владеет около 84% граждан страны. Количество проживающих здесь русских к началу года, согласно данным Статистического комитета РК, составило 3 588 686 человек, т.е. 19,76% от общего числа казахстанцев. Только за 5 месяцев текущего года, по данным МВД, документы на выезд на постоянное место жительства в Россию, Германию, Польшу, США, Канаду и Израиль оформили 39 891 человек. Если верить прогнозам, по итогам года показатель эмиграции увеличится не меньше чем в два раза. В числе причин – опасения ухудшения качества среднего образования из-за стремительного внедрения обязательного трехъязычия.
Как сообщили в Министерстве образования и науки РК, обучение на трех языках – казахском, русском и английском – начнется с 2019 года в 10-11 классах по следующей схеме: в школах с казахским языком обучения физику, химию, биологию и информатику будут преподавать на английском, а русский язык и литературу, соответственно, на русском. В русскоязычных школах на казахском будут идти уроки истории Казахстана, казахского языка и литературы, а физика, химия, биология и информатика – на английском. Далее поэтапно на эту систему перейдут и остальные классы.
До той поры в школах будут вестись подготовка учителей – обучение их английскому языку и поэтапное увеличение объема преподавания английского языка. За счет чего? За счет часов, «конфискованных» у русского учебного сегмента. Собственно говоря, в этом и состоит замысел, а точнее умысел, реформы – вытеснить русский язык. Кстати сказать, в документе, опубликованном на сайте Минобрнауки РК под названием «Первый пресс-релиз министра образования и науки РК Ерлана Сагадиева», о значимости русского языка для казахстанцев не говорится ни слова. Зато преимущества английского налицо: это и «открытые двери в самые лучшие университеты, наши и мировые», и доступ к «ежедневно генерирующемуся гигантскому количеству необходимой для казахской молодежи научной и технической информации».
Скептики и реалисты ожидают от такой образовательной модели результаты, обратно пропорциональные «успешной интеграции в мировое сообщество», призывая для начала оценить образовательный «багаж», с которым Казахстан отправляется в международное плавание. А он крайне скромен. Согласно опубликованным журналом «Esquire» данным отчета Всемирного банка и «Международной программы по оценке образовательных достижений учащихся» PISA (“Programme for International Student Assessment”), почти 59% казахстанских учащихся в возрасте 15 лет не читают на уровне анализа и понимания прочтенного; 58% составляет долю функционально неграмотных, выходящих из образовательной системы страны; около 55% не приобретают в школе основных знаний.
С такими показателями, соответствующими двухлетнему отставанию от среднего уровня, в 2009 году Казахстан оказался на седьмом месте с конца в списке из 65 стран-участниц, оставив позади лишь Албанию, Катар, Панаму, Перу, Азербайджан и Киргизию. В 2012 году показатели изменились в лучшую сторону, сократившись до полутора лет отставаний и оставшись стабильно низкими в последующие годы.
«Системные проблемы не объясняют показателей Казахстана, – говорится в отчете PISA и Всемирного банка, – ни уровень дошкольного охвата, ни поздний возраст поступления в школу, ни размер школы, ни завышенное или раннее распределение учащихся с учетом их способностей, ни автономность не оказывают существенного влияния на показатели страны». Главной проблемой РК международные эксперты считают этнолингвистический фактор. «Если во внешнем мире казахстанские ученики отстают от сверстников почти на два года, то внутри страны существует еще одно отставание, и речь идет о таком серьезном разрыве показателей между носителями русского и казахского языков, что он не может не заложить между ними образовательную и социальную пропасть. Исходная разница знаний учеников казахских и русских школ в 2009 году составила 88 баллов – это больше двух лет учебы», – заключают аналитики.
Случайно ли, но данные самого авторитетного теста в мире, на который ориентируются все развитые страны, были представлены исключительно в англоязычном сегменте интернета, оказавшись доступными лишь единицам. Знание английского языка тут казахстанцам бы не помешало. Между тем студенты-казахи элитных вузов страны демонстрируют мощный прагматизм, делая ставку на русский в построении своей будущей карьеры.
Латинизация и фантомы колонизации
Предпочтение кириллическому алфавиту латиницы – еще один политический тренд, накрывший Казахстан. После распада СССР переход на латиницу сделал целый ряд республик, намеревавшихся таким образом избавиться от части «колониального наследия». По заявлению казахстанского политолога, члена рабочей группы по разработке казахского алфавита Айдоса Сарыма, этот ритуал необходим сегодня и его стране. «Это своего рода большой символический переход, который будет знаменовать то, что Казахстан выходит из-под влияния “русского мира”, – заявил он. – Это, по сути, деколонизация».
Можно было бы предположить, что слова политолога – частное мнение, если б не занимательные фрагменты одного подготовленного в недрах Минобразования Казахстана документа под названием «Предварительная аналитическая справка “О переходе казахской письменности на латинскую графику” (Рабочая группа Комитета науки МОН РК, 2007)». В ней безапелляционно говорится: «Кириллица как письменность казахского языка несет на себе печать колониального прошлого Казахстана. Выбор кириллицы не был свободным выбором казахского народа, она была внедрена сверху тоталитарным государством».
Верой и правдой служившая казахской культуре на протяжении столетия кириллическая система письма президентом Казахстана в его программной статье «Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания», опубликованной 12 апреля 2017 года, была отнесена к «элементам прошлого, которые не дают развиваться нации». Все в той же «Предварительной аналитической справке» она была обвинена в препятствовании формированию казахов как «ведущего, государствообразующего этноса», «подверженного влиянию других культур, идентичности». «Переход на латинскую письменность, – говорится в справке, – должен способствовать преодолению значительного влияния, можно сказать доминирования, на казахское национальное самосознание русской культуры и русского языка».
С этого и надо было начинать. Ведь официально озвученный мотив перехода на латиницу – облегчение интеграции в глобальную систему науки и образования – не выдерживает никакой критики. Достаточно взглянуть на обладателей самобытных систем письма Китай, Японию, Южную Корею, Индию.
Противопоставление себя России, к сожалению, остается единственным на сегодняшний день инструментом конституирования национальной идентичности, изобретенным национальными государствами постсоветского пространства. Не стал новатором и Казахстан, в истории которого, вдоль и поперек перекроенной по собственным национальным лекалам, на один элемент русской культуры к 2025 году станет меньше, а значит, меньше станет русских. Фантомы колонизации и сепаратизма на севере страны наконец-то отступят.
